Если бы вам предложили стать владельцем акций McDonald’sили VoqueCafe, вы бы что выбрали? А вот Дмитрий Коннов выбрал бы McDonald’s: из – за его оборотов, и, соответственно, прибылей. А в Voque бы только иногда заходил – после работы. К слову, работает Дмитрий в компании, которая торгует вовсе не гамбургерами и жареной во фритюре картошкой, а музыкой. Хотя относится к ней именно как к бизнесу: главное, чтобы продавалась хорошо. О том, на чем основан такой подход к музыке, а также о многом другом, генеральный директор российского подразделения крупнейшей в мире звукозаписывающей компании Дмитрий Коннов рассказал на занятии, проведенном им для слушателей специализации "Менеджмент и продюсирование в шоу – бизнесе" Государственного университета управления.    

Cправка: Universal Music Russia
Universal Music Russia является российским подразделением международной компании Universal Music Group International, главного игрока на мировом рынке грамзаписи. По данным Hoover’s, в 2005 году ее оборот составил 5, 8 миллиардов долларов. Таким образом, Universal Music Group International оставила позади основных конкурентов из Sony BMG Music (5 миллиардов), EMI и Warner Bros (по 3, 5 миллиарда). История компании началась в 1998 году, когда французская медийная корпорация Vivendi, уже владевшая звукозаписывающим лейблом MCA, приобрела еще и PolyGram, к слову, первую западную рекорд – компанию, четырьмя годами ранее открывшую свое представительство в России. Музыкальный каталог Universal включает в себя записи таких исполнителей, как U2, The Rolling Stones, The Who, Dire Straits, Metallica, Rammstein, ABBA, The Black Eyed Peas, Ace of Base, Scissor Sisters, Стиви Уандер, Элтон Джон, Стинг, Крис Ри, Мелин Фармер, Лучано Паваротти, Андреа Бочели и др. Среди российских артистов, подписанных на Universal Music Russia – Алсу, Децл, Дельфин, Линда, Игорь Бутман, «БандЭрос». Однако самым успешным российским проектом Universal до сих пор остается группа T.а.T.u., чей альбом «200/Km In The Wrong Lane»/«200 км по встречной» (2001) был продан по всему миру тиражом 5, 5 миллионов копий. С 1999 года пост генерального директора Universal Music Russia занимал Дэвид Джанк. В 2005 его сменил Дмитрий Коннов, прежде известный по работе на телеканале MTV – Россия и радио Maximum.

Почему в России так мало качественной отечественной музыки?
«Вы меня извините, я бизнесмен. И поэтому такое абстрактное и расплывчатое понятие как «качество музыки» давайте оставим где – нибудь в сторонке. Так же, как такие понятия, как «нравится – не нравится». В нашей компании, для ее менеджеров, действует золотое правило: «Нравится музыка – слушай дома. А все, что пришло сюда, должно быть продано». Так что основной критерий для нас, как для коммерческого предприятия такой: «Продается – не продается».Словом, упор мы делаем на мэйнстрим, и ориентируемся на вкусы людей, ездящих в метро. Пока большинством этих людей будут востребованы «поющие трусы», на российском музыкальном рынке будут преобладать именно они. И главное, что так – во всем мире. Это иллюзия, что «вот в России мало качественной отечественной музыки», а где – то там, на западе – все по другому. Вы когда – нибудь видели, например, испанское MTV? Первое, второе и третье места в его хит - параде стабильно занимают  местные исполнители. Вы бы слышали, как и что они поют! Да так Валерий Леонтьев пел в Воркуте в 1972 году! А немецкое MTV: это же душераздирающее нечто!

Другое дело, что западные компании довольно значительную часть прибылей, полученных от продажи мэйнстрима, вкладывают в запись и раскрутку музыки, что называется «не для всех». Пусть Мэрайя Кэрри продаст 10 миллионов дисков – на часть вырученных денег можно записать пластинку отличного джаза, или, например, Бьорк. В идеале также должно быть и в России: российский мэйнстрим должен подпитывать российскую нишевую музыку. Тем более, что, как показывает опыт, в нишах при условии их постоянного подпитывания рано или поздно появляются собственные хитмейкеры. Мы, кстати, стараемся двигаться в этом же направлении – сравнительно недавно мы подписали «А капелла экспресс» (джаз) и Марка Артура (лаундж). Но, конечно, масштабы подобной деятельности в России существенно отличаются от западных: российская музыкальная, в том числе и рекорд – индустрия, в сравнении с западной катастрофически бедна».

Не могли бы вы рассказать об основных бизнес – показателях Universal Music Russia? «В 2006 году оборот компании приблизился к 10 миллионов долларов. Из них 3,5 миллиона пришлось на так называемые "кириллики". Это пластинки актуальных западных исполнителей, выпускаемых «специально для России». Часто они появляются на рынке день в день с западными релизами, но за счет того, что производятся здесь, стоят на порядок дешевле: из – за более низкой стоимости рабочей силы, меньших, чем на западе, цен на пластмассу и так далее. Еще миллион долларов оборота приходится на продажу импортных альбомов. Остальное – российский репертуар плюс сборники. Что касается
прибыли, могу сказать, что «кирилликов» мы выпускаем около трехсот наименований в год, и все они прибыльные. Хотя абсолютный уровень продаж при этом весьма невелик. Например, «платиновым» считается «кириллик», проданный тиражом всего 20 тысяч экземпляров, а «золотым» -- 10 тысяч. Для сравнения: в США статус «платинового» обретает альбом, разошедшийся тиражом в миллион экземпляров, а «золотого» -- полмиллиона».

Что мешает развитию российской музыкальной индустрии?
«Российский музыкальный рынок, согласно экспертным оценкам, самый перспективный после китайского с точки зрения объемов возможных продаж. А мешает ему развиваться бедность, о которой я уже говорил. Бедность, в свою очередь, во многом является следствием нерешенной проблемы пиратства. Невозможны капитальные вложения в индустрию, которая сулит не прибыли за счет легальных продаж, а сплошные убытки вследствие того, что музыкальный материал украден у собственника и продается без его ведома и без всякой для него выгоды. Судите сами: в 2005 году, по данным агентства «Интермедиа», в России было продано 96 миллионов музыкальных носителей (СD и кассет) на сумму более 380 миллионов долларов. В Москве 65 процентов проданного было изготовлено пиратами. А в регионах – и того больше – до 90 процентов. Раньше было еще хуже -- после кризиса 1998 года пиратам принадлежали 95 процентов московского рынка. Что же до прогнозов на будущее, то они достаточно оптимистичны: к 2010 году доля нелегальных продаж музыки в среднем по стране должна сократиться до 40 процентов.  

И все – таки широко декларируемая борьба с контрафактом на деле до сих пор часто выливается в профанацию. Вот, например, с 1 апреля 2007 года правительство запрещает торговлю каким бы то ни было дисками с лотков. Вроде бы, здорово. Но скажите мне, где, в каком законе у нас регламентируется это понятие – «лоток»? А пока оно нигде не регламентируется, всякий более или менее продвинутый продавец теоретически может оправдывать свои действия тем, что торгует он не с «лотка», а, например, со «столика».     

И это только физические носители, а ведь есть еще и интернет, где объем легальных продаж музыки сейчас не превышает 2 процентов. Там ситуация вообще казалась безнадежной. Дело в том, что до недавнего времени российское законодательство было прописано таким образом, что, доказывая факт пиратства, нужно было демонстрировать органам правосудия его объект. Помню, как один милицейский чин озадачил меня просьбой: «Покажите мне, пожалуйста, файл MP3». Я ему ответил: «А покажите мне ваш SMS». Он, кажется, меня как – то не так понял и обиделся.

Хорошо, что сейчас ситуация постепенно меняется. С 1 июля 2007 года вступают в силу поправки к законодательству, которые относят электронные файлы к разряду интеллектуальной собственности и регламентируют весьма несложную процедуру, с помощью которой собственники могут доказать свои на них права».

Возможно ли продвижение подписанных на вашем лейбле российских артистов на западном рынке?
«Я вас, возможно, разочарую, но никто нас на западном рынке не ждет. Мы там никому не нужны, и вряд ли эта ситуация изменится. Так что мы, подписывая российских артистов, никогда не обещаем им звездного статуса на западе, а обсуждаем лишь пути достижения известности в России. Правда, есть пример «Тату» с их прогремевшим за границей первым альбомом, но это скорее исключение, которое лишь подтверждает правило. Строго говоря, даже их нельзя считать проектом, стопроцентно состоявшимся за рубежом. Высокие продажи первой пластинки в Англии, Японии, это, конечно, замечательно, но для того, чтобы считаться успешным, проект должен не ограничиваться одной пластинкой. А ведь на американском рынке -- напомню, первом в мире по объемам продаж – вторая пластинка «Тату» вообще не появилась: американцы решили, что ее выпуск не окупит даже расходов на полиграфию и пластмассу.

Причина здесь опять – таки не в том, что наша поп - музыка «некачественная». Это – общемировая тенденция. Англичане и американцы в подавляющем большинстве своем слушают англоязычную музыку. Французский рынок на 80 процентов заполнен франкоязычными исполнителями. Японский – японскими. Немецкий – немецкими. И мы сами не исключение. 70 процентов нашего внутреннего рынка -- это песни с русскими словами. Так что наша поп - музыка не «плохая» и не «хорошая». Она просто другая, не такая, к какой привыкли американцы или англичане. У нас слова – даже если они совершенно дурацкие – традиционно играют не меньшую роль, чем сама музыка. То есть если петь по – русски, тебя там не поймут. А если переводить русские тексты на английский – не поймут тем более. Дело в том, что у нас слишком особенный язык, слишком много в нем абсолютно непереводимой игры слов, непонятной иностранному уху. Вот, например, недавно представители головного офиса у меня допытывались, что имеет в виду группа «БандЭрос», когда поет «Коламбия пикчерз не представляет»: как это перевести, в чем тут фишка, в чем прикол? А как я им объясню? Это же все равно, что объяснять, в чем смысл анекдота и почему над ним смеются.

Еще одна причина, по которой наши исполнители не могут добиться успеха за границей, заключается в том, что наши музыкальные рынки устроены принципиально по – разному. У них артисты живут в основном с продаж дисков, а в туры ездят, чтобы эти пластинки продвигать. У нас – все из – за тех же пиратов – с продаж дисков не живет вообще никто. Нашим артистам для того, чтобы жить и как – то развиваться, нужно давать по триста концертов в год. Вот представьте себе такую гипотетическую ситуацию: западный продюсер хочет, чтобы его русский артист, которого он хочет раскручивать на западе, надолго засел в студию. А тот ему отвечает: «Не могу, у меня на полгода концерты расписаны, и завтра первый – в Нижневартовске». Ведь не поймет их продюсер нашего артиста, просто не поймет, и все! Хотя тут надо отметить вот какую вещь. Сейчас западные звукозаписывающие компании начали потихоньку осваивать артистический менеджмент. Это означает, что теперь они все чаще берут на себя не только запись, маркетинг и продажу пластинок, как это было раньше, но и полное обслуживание музыканта - от подписания рекламных договоров до организации концертов. Мы также начали подписывать такие контракты с российскими артистами».

Какая музыка будет хорошо продаваться в ближайшее время?
«Если говорить об английском рынке – третьем в мире после американского и японского, -- то там сейчас в моде исполнители, вовсю эксплуатирующие идеи и формы, оставленные им в наследство великими семидесятниками. При всем уважении к Scissor Sisters, что это, как не вариации на тему Bee Gees? А Mika? Это же молодой Фредди Меркьюри. В Америке побеждает незамутненная попса - послушайте Fergie, и вам все станет ясно. Что же касается российского рынка, то, с моей точки зрения, здесь еще в течение пары лет вне конкуренции будет гитарный поп и r’n’b в духе Сереги. Он – первый, кто смог довольно убедительно положить длинные и, казалось бы, совсем для этого неприспособленные русские слова на жесткий американский ритм – при всей ее пародийности и стебовости его пластинка «Спортивные частушки» была в этом смысле шагом вперед».

Что ждет в ближайшем будущем рынок музыки на физических носителях?
«В 2006 году 95 процентов прибыли Universal Music Russia были получены от продажи музыки именно на физических носителях . С другой стороны,  в 2005 и 2006 годах музыкальный рынок впервые с момента дефолта сократился, причем в 2005 году на катастрофические 20%. Это свидетельствует о том, что все больше музыки продается через интернет и с помощью мобильных телефонов. Когда формат CD умрет окончательно? Я думаю, сразу, как только появятся магнитолы, в том числе и автомобильные, которые позволят посредством нажатия нескольких кнопок скачивать только что услышанную и понравившуюся песню».

Во сколько обходится запись пластинки на серьезном лейбле?
«В России – минимум 200 тысяч долларов. В эту сумму входят расходы на саму запись и ее промушн – съемку клипов, работу с прессой, и так далее. Для сравнения: в США эта цифра колеблется от 300 до 700 тысяч долларов. Практика показывает, что проекты, которые стоят дороже, часто проваливаются».

Что такое успешная пластинка и как ее сделать?
«Успешная пластинка это та, на которой есть один – два хита. Хит – это вещь, в которой есть hook – легко запоминающаяся музыкальная фраза, и привязчивый текст. Соответственно, для того, чтобы записать успешную пластинку вам нужен хороший композитор, толковый автор текстов и приличный звукорежиссер. Один совет: если вы продюсер, а ваши артисты не сочиняют самостоятельно, заказывая песни, будьте максимально откровенны с их авторами. Продвигая проект «поющие трусы», не стесняйтесь признаваться в этом. Не надо произносить слишком умных слов и выдавать своих артистов за титанов авангардного джаза. Этим вы все запутаете, и в итоге вряд ли получите то, на что на самом деле рассчитываете».

Как передать вам свою запись?
«Приезжайте в наш офис… Запишите: Москва, улица Кастанаевская, дом 14 «а». Оставьте демо на ресепшн. Напишите: «Для Дмитрия Коннова». И свои координаты.  

А что будет, если запись вам понравится?
«Как что? Будет работа. Тяжелый изнурительный труд».