Председатель российского отделения Sotheby’s лорд Марк Полтимор рассказал The Art Newspaper Russia о рыночных перспективах современного российского искусства, о своем опыте съемок в голливудском блокбастере и о том, как продать очки за 660 тысяч долларов.





Вы из аристократической семьи. Есть ли у вас родовой замок с коллекцией искусства, доставшейся от предков?

Жаль вас разочаровывать, но замка у меня нет! Моя семья продала бóльшую часть вещей после войны из-за высокого налога на наследство и по другим экономическим причинам.

У нас есть фамильный дом Полтимор-Хаус около Эксетера, это в Западной Англии. К сожалению, он вот-вот рухнет — мы надеемся, что местные власти выкупят его и отреставрируют. Но мне он не принадлежит. Грустно, но такова жизнь!

То есть коллекция искусства вашего рода не сохранилась?

Семейные портреты в основном достались моему кузену. Но мой отец в 1960-х был торговцем картинами. Так что у нас всегда был интерес к этим вещам. Думаю, именно из этого выросла моя любовь к искусству. Это в моей ДНК.

Кто ваш герой в аукционном бизнесе?

Есть много людей, которыми я восхищаюсь. В 18 лет я пошел работать в Christe’s, и на меня повлияли его директора — больше всего, наверное, Джо Флойд. Именно он ввел меня в этот бизнес, вместе с моим крестным отцом арт-дилером Джеком Бэром. Думаю, именно эти двое оказали на меня наибольшее влияние и благодаря им я полюбил мир искусства.

Джо Флойд был необыкновенным человеком. Когда я стал искать работу в аукционном бизнесе и начал с Christe’s, он сказал, что возьмет меня, если я выучу иностранный язык. Я решил учить арабский. Уехал в Дубай на семь месяцев. Потом вернулся, явился к Джо и приветствовал его словами: «Салям алейкум!» Он сказал: «Хорошо, ты принят!»

Честно говоря, кроме этого, я тогда почти ничего не мог сказать по-арабски. Впрочем, оказалось, что мои клиенты с Ближнего Востока прекрасно владели английским.

Читать дальше…