«Сейчас люди идут на выставку, чтобы получить сильное эмоциональное впечатление»

Во вторник директор Государственной Третьяковской галереи Зельфира Трегулова рассказала студентам факультета «Арт-менеджмент и галерейный бизнес» о музейном деле, успехе временных выставок и о продвижении нового музейного бренда. Предлагаем вашему вниманию ключевые моменты лекции.

• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 

О тяге к подлинному искусству и мультимедийных выставках: «Музей становится важным местом в жизни горожан. Возможно, это связано с тем, что люди начали понимать значение и ценность оригинала. Несмотря на то, что каждый может посмотреть почти любое произведение в сети, проснулась тяга к подлинному искусству. Нестабильность и непредсказуемость сегодняшней жизни заставляет людей ориентироваться на постоянное и, не побоюсь этого высокого слова, вечное. Поэтому я не боюсь конкуренции мультемидийных выставок, где можно в многократном увеличении, лежа на мягких диванах с кофе, посмотреть те же произведения».

О временных выставках, очереди на Серова и бесконечности Айвазовского: «Выставки — это то, из-за чего люди идут в первую очередь в музей, и то, по чему оценивают работу музея. На постоянную экспозицию человек, как правило, приходит три раза за всю жизнь: с обязательной экскурсией в школе, с ребенком и с внуком. Но последние два-три года мы наблюдаем «выставочный бум». Мы смогли делать такие проекты, которые становились сенсацией и на которые люди были готовы стоять в очередях. Но сегодняшний зритель кардинально отличается от зрителя, который стоял в очереди на привозные выставки ГМИИ имени А.С. Пушкина в 1970-х годах, когда это была единственная возможность познакомиться с произведениями мирового искусства.

Современному зрителю недостаточно просто видеть какой-то набор произведений. Если куратор рассматривает выставку просто как источник информации, то эта выставка не будет иметь огромного успеха. Сейчас люди идут на выставку, чтобы получить сильное эмоциональное впечатление, чтобы задуматься о чем-то, о чем не задумываются в обычной жизни, чтобы получить послание, которое они могут получить только здесь и сейчас. В пример приведу выставку Валентина Серова, на которую пришли 485 тысяч человек. Зачем люди шли на эту выставку? Первое время я с опаской заходила в здание на Крымском валу, потому что боялась гнева зрителей, которые по несколько часов стояли на морозе. Но люди выходили с каким-то особенным лицом и говорили мне спасибо, я запомнила фразу: «это было три часа абсолютного счастья».

Чтобы сделать выставку нужно четко понимать, что ты хочешь сказать зрителю. Нельзя делать выставку, не имея чего-то нового, что ты можешь сказать о художнике, и не понимая, чем он интересен современному человеку. Во время подготовки к выставке «Валентин Серов. К 150-летию со дня рождения», мы все пытались ответить на один вопрос: «Что для нас сегодня Валентин Серов?». В итоге эта выставка рассказала об этом художнике больше, чем любая книга, статья или фильм. И это именно то, что должны делать выставка сегодня — по-новому преподносить уже известные произведения и художников, давать людям то, что в другом месте они не найдут.

#очередьнасерова — это символ нового этапа развития выставочного дела, в который мы вступили. На этой выставке мы отработали ноухау, которые используем в дальнейших проектах. Для хорошей выставки необходимо: четкая и понятная, но при этом не упрощенная концепция; эффектная архитектура, которая структурирует выставку; интересная сценография, драматургия и интрига; отсылка к современной эстетике, понятной современному зрителю; активное продвижение.

Еще пример — выставка Ивана Айвазовского, которую посетили 595 тысяч человек. За Иваном Константиновичем тянется не очень приятный шлейф коммерческого, салонного художника, которого еще и часто подделывали. Как же в нем найти что-то, что заинтересует современного зрителя? Подсказка пришла со стороны крупнейшего из живущих западных художников Аниша Капура. Когда он, не отрываясь, смотрел на картину «Черное море», я спросила: «Что вам в нем?», художник сказал: «Он 150 лет назад пытался сделать то же самое, что пытаюсь сегодня сделать я, — изобразить бесконечность». Тогда я поняла, как мы будем делать выставку. Помимо сладких закатов и эффектных лунных морских пейзажей, Айвазовский писал про бесконечность, битву стихий, бессилие и ничтожность человека перед природой, и в его картинах есть тот самый «эффект присутствия», за которым зрители идут в 3D-кинотеатр. Именно на этом мы и построили проект». 

О продвижении и Новой Третьяковке: «Я считаю, что качественный проект должен получить своего зрителя. Это не означает, что нужно делать только суперпопулярные выставки. Это означает, что выставка должна быть увидена максимумом людей, которые ей заинтересуются. Зритель — это отдача от проекта. Поэтому продвижение очень важно. Можно увешать плакатами хоть весь город — это не сработает. Продвижение должно быть настоящим, неформальным, оно должно доносить главную идею выставки и использовать для этого все возможные способы. Мы, например, поняли силу мини-видеороликов — тизеров к выставке. Первый ролик к выставке Валентина Серова мы сделали практически на коленке за пять копеек. Ролик получился очень простой, но он работал на очень широкую аудиторию. Сейчас мы уже снимаем качественные видео, привлекая профессиональных партнеров.

Мы всеми силами привлекали людей в здание на Крымском Валу, потому что еще три года назад почти никто не ассоциировал это здание с Третьяковской галереей. Мы постарались превратить Новую Третьяковку в очень живое место, комфортное для зрителей. Чтобы привлечь внимание к коллекции 20 века и к тому, что мы становимся динамичным и открытым музеем, мы обращали к ярким, медийным персонажам, таким как Сергей Шнуров, Рената Литвинова, Теодор Курентзис, которые записывали аудио- и видеогиды». 

О целевой аудитории и музейном снобизме: «Я делаю выставки, целевой аудиторией которых являются все. И это срабатывает. Это не означает популизма, это не означает, что мы снижаем планку, чтобы приспособиться к уровню образованию и вкусам неразвитого зрителя. Мы стараемся делать доступными сложные понятия и категории, заинтересовывая и развивая своего зрителя.

Мы работаем над трансформацией музея и приведение его в соответствие с современным уровнем развития музеев и науки и с точки зрения человеческого восприятия. Существует такое понятие „музейный снобизм“ — это то, что мешает музею повернуться лицом к зрителю. Сотрудники, которые работают в музее 50 лет, ассоциируют себя с музеем и считают, что музей для них, а не они для музея и для зрителя. Павел Михайлович Третьяков в самом начале сформулировал, для кого он собирает свою коллекцию — для людей и для страны. Сейчас мы возвращаемся к этим истокам, музей должен приносить пользу и удовольствие каждому, быть демократичным местом, хоть и с четкими правилами».