В московской галерее "Наши художники" открылась выставка живописи Кристиана Крона, норвежца, работавшего в России. В Киеве и Москве он писал и выставлялся не более десяти лет, но эти годы оказались самыми важными в его карьере художника, пишет Коммерсантъ.

Галерея "Наши художники" продолжает находить в глубинах художественного процесса ХХ века подзабытые и совсем утерянные имена. Имя на сей раз не совсем "наше" и не известно почти никому. Кристиан Крон — норвежец, недолго учившийся в Петербурге, а потом недолго (с 1908 по 1918 год) работавший в Киеве и Москве. Несомненный модернист, талантлив, но с дальнейшими характеристиками возникают трудности.

О художнике известно мало. Каталожная статья, написанная о выставке Георгием Коваленко, собирает весь известный о нем материал и является первым и единственным исследованием, посвященным Крону. А на выставке собраны 40 полотен всех периодов художника из частных коллекций и еще одна картина из Эрмитажа. И статья, и картины говорят об одном: русский, киевско-московский период художника был вершиной его карьеры.

Кристиан Крон был восприимчивым к влияниям и плодовитым. Главная претензия к нему — очевидная схожесть некоторых работ с первыми именами модернизма (например, Матиссом, Хуаном Грисом, Андре Дереном). Причем лучших работ, потому что те, которые похуже,— это череда норвежских пейзажей с фьордами, несомненно, качественных и проникнутых искренним чувством, но не могущих ввести имя автора в список выдающихся художников ХХ века. В этих пейзажах видно европейское мастерство (кроме Петербурга Крон учился и в Париже) и скандинавское благородство цвета.

Однако работы Кристиана Крона выделяла Александра Экстер, которая несколько раз приглашала его на выставки русских авангардистов; он участвовал в "Бубновом валете". Крон был первым (или одним из первых), кому Александр Богомазов дал почитать рукопись своего теоретического труда "Живопись и элементы". И Крона выбрал своим портретистом Сергей Щукин, великий коллекционер и ценитель модернизма. Два портрета, погрудный и в рост, написанные Кроном,— единственные живописные изображения Сергея Щукина. Сейчас они хранятся в Эрмитаже, и один из них — погрудный — приехал оттуда на выставку. Этот портрет и еще несколько, собранные в главном зале "Наших художников",— практически все, что осталось от русского периода Крона, и, несомненно, лучшие его произведения. Некоторые, может, чересчур матиссовские, как "Портрет дамы с веером". В других — мужском портрете 1916 года и портрете Щукина — Крон совершенно самостоятелен; Матисс пережит, "переварен".

Наверное, если бы Кристиан Крон смог остаться в Москве, в гуще авангардных течений, каждое из которых он вполне имел силы вот так "переварить", родились бы еще шедевры. Но тут "случилась эта история с большевиками" (как Крон позже говорил в интервью) — в окно мастерской его жены Юлии в Москве попали пули, и супруги-художники уехали в Норвегию. На родине Кристиан Крон был вполне признан и достаточно популярен; он писал свои любимые фьорды, ездил по миру и привозил из путешествий виды экзотических стран. Все это интеллигентный, сдержанный по цвету модернизм — и ничего подобного ярости цвета, упругости контуров, энергии масс, которые были в его русских работах. Их осталось очень немного, причем все — московские, киевских владелице галереи "Наши художники" Наталье Курниковой найти не удалось. Так что большого коммерческого потенциала новооткрытый художник не имеет — из-за отсутствия работ лучшего периода. Зато потенциал для размышлений дает огромный: о том, как важны для художника культурный контекст, место и время.

Татьяна Маркина