Эпоха Земфиры и «Мумий Тролля» закончилась
В 2018 году стало окончательно понятно, что музыкальные герои конца 1990-х и начала 2000-х — то есть преимущественно русскоязычные рокеры, — отошли на второй план. В российской музыке появились новые, как правило, молодые голоса — и речь далеко не только о рэперах. Этих музыкантов слушают, о них говорят, их даже пытаются запретить. Редактор «Медузы» Александр Горбачев, который вырос на музыке Земфиры и «Мумий Тролля», с сожалением отмечает, что их эпоха ушла, — но в то же время считает, что это повод поговорить о новом поколении на российской сцене. На протяжении всего минувшего года он активно наблюдал, как менялась местная музыкальная парадигма, а теперь рассказывает, почему так получилось — и что (возможно) будет дальше.
I.
В ночь на 14 августа Земфира Рамазанова дала, возможно, свое самое свободное интервью за последнее десятилетие. Ворвавшись в комментарии под собственным постом во «ВКонтакте», певица полночи отрывисто и лихо отвечала на любые вопросы и комментарии — о Томе Йорке, группе «Сплин», собственных выступлениях и творческих планах, отношении к Кириллу Серебренникову, своей квартире и даже каминг-ауте.
Эти откровения завершили лето, когда Земфира давала больше поводов говорить о своих взглядах, чем о своей музыке. Началось все с «выскажу мнение» о молодых коллегах Гречке и Монеточке, продолжилось — ответами в соцсетях на вопросы фанатов («Не даю интервью»; «Не люблю рэп»; «Меня нет в соцсетях»), закончилось отзывом о личных качествах главы сайта «Звуки.Ру» Сони Соколовой и ночной беседой со слушателями.
Тот факт, что одна из самых популярных певиц страны вообще решила нарушить свой обычный обет молчания и гласно обсудить коллег, сам по себе говорит о том, что с музыкой в России что-то происходит. Но детали говорят еще больше. Во всех этих нечаянных и жгучих словах меня крепче всего зацепила одна, казалось бы, необязательная реплика. «Открою секрет. В Сочи меня озвучивал звукорежиссер Тома Йорка. А вы несете какую-то чушь! — написала Земфира, в очередной раз пререкаясь с кем-то по поводу своих комментариев о внешнем виде других певиц. — Я работаю с лучшими, это и есть счастье».
Эта эмоция четко коррелирует с тем, что Земфира делала на сцене в последние годы: тут и большой тур, целиком отыгранный с зарубежным составом группы («Я устала от русских музыкантов, теперь их у меня нет, и это на самом деле приговор им»), и летние выступления 2018-го, звук и сценография которых более чем прозрачно отсылали к группе The xx. И эта эмоция резко диссонирует с тем, что делает новое поколение музыкантов, — те самые люди, ради которых Земфира прервала свой заговор молчания. Почему-то невозможно себе представить подобный восторг по поводу (какой угодно) звукорежиссуры в исполнении той же Гречки, или Монеточки, или группы «Комсомольск», или рэпера Скриптонита, или любых других героев нового поколения, появившихся в последние годы.
Все как будто перевернулось с ног на голову: в нынешних обстоятельствах стремление прикоснуться к Radiohead и The xx выглядит провинциально, а реанимация так называемой «попсы» 15-летней давности — прогрессивно. И в каком-то смысле это даже важнее того, насколько драматически реплики Земфиры про внешний вид не совпадают с новым общественным дискурсом.
