Зарубежные спикеры

Tommy Gee

Tommy Gee, Томми Джи, cаундпродюсер (One Direction)

Мне было очень приятно прочитать лекцию в RMA. Я получил удовольствие от общения с молодыми слушателями RMA и, как иностранец, узнал для себя много интересного о России. Проведение подобных мероприятий имеет решающее значение для развития российского музыкального рынка на самых разных уровнях. Я был поражен добротой и теплотой приема RMA. Спасибо вам большое!


Томми Джи родился в Дании. В 90-х увлекся электронной музыкой, занялся сонграйтерством и саундпродюсированием. Созданные им треки неоднократно занимали высокие места в хит-парадах радиостанций Германии, Австралии, Японии. Работал с Sony Music. И вот теперь приехал в Россию. В начале этой недели Томми провел мастер-класс для студентов факультета «Менеджмент в музыкальном бизнесе и индустрии развлечений» RMA и ответил на возникшие вопросы.

Томми, что привело вас в Россию?

– Это интересный музыкальный рынок, молодой, ему не больше 20 лет. И быстро развивающийся. Чтобы понять, по каким законам он живет, интегрироваться в него, нужно, в частности, проникнуться духом страны, понять, что люди слушают по радио. Вот поэтому я здесь.

А конкретные планы?

– Конкретно меня пригласила студия звукозаписи HitBoxMusic, мы намерены вместе поработать с некоторыми начинающими русскими группами: в частности, есть такая группа 3D.

Я думаю, этот проект может выстрелить не только на российском рынке, но и на восточноевропейском, может быть, на азиатском. В США, в Англии – вряд ли, не позволит уровень английского. Мы сейчас довольно плотно общаемся с их менеджементом, они хотят, чтобы группа звучала абсолютно по-западному. А мы им доказываем, что этого делать не надо, потому, что русская группа, звучащая на сто процентов не по-русски, вряд ли будет иметь большой успех здесь.

А что это за музыка?

– Ну, это поп. Это r’n’b. В общем, мейнстрим. Я, честно сказать, такой музыкой стал заниматься не очень давно. И теперь понимаю, что делать такую музыку значительно сложнее, чем какой-нибудь навороченный электронный андеграунд. В андеграунде ты можешь вообще делать все, что хочешь: лишь бы это тебе было в кайф, лишь бы с твоей стороны это было по- настоящему искренно. По поводу аудитории можно не заморачиваться: ты же на огромную аудиторию не рассчитываешь, а какая-никакая, пусть самая крохотная, практически у любой музыки возникнет. А здесь с мейнстримом все по-другому: нужно беспокоиться о том, как это людям понравится, как ты впишешься в формат радиостанций.

Что касается саундпродюсирования: каким образом это вообще определяется, кто и как должен звучать?

– Разные есть варианты. На Западе чаще всего это направление задает менеджмент артиста, они просто говорят: мы хотим звучать примерно как такой-то – и называют конкретных исполнителей. С другой стороны, если таких пожеланий нет, я, послушав артиста, могу предложить свой вариант звучания. Мы запишем демо, основываясь на моих представлениях, затем обсудим, согласуем его и с артистом, и с менеджментом. Наконец, есть третий вариант: если артист является одновременно еще и автором музыки, если это музыка хорошая, последнее слово относительно того, как она будет звучать, остается именно за артистом.

А вообще – саундпродюсирование, это все-таки в первую очередь творчество или при нынешнем развитии высоких технологий это скорее голое ремесло?

– А это и то, и другое. Потому, что есть два этапа. Первый – когда ты работаешь над идеей, когда ты ее придумываешь, это, конечно, творчество. А второй этап, этап воплощения, это уже в значительной степени ремесло. Хотя и тут я вам скажу: не так важно, какие программы ты используешь – Logic или Cubase, важно как ты их используешь. Хотите создать что-то действительно новое, действительно стоящее, включайте фантазию. И полагайтесь главным образом на свои уши, а не на технические инструкции.

Вы работали на Западе, теперь работаете в России. У вас есть возможность сравнивать. Так в чем разница между вами и нами?

– Знаете, в Америке мы, бывало, по четверо суток из студии не вылезали, сидели там без всякого сна и отдыха. Там в среднем работа над одним треком занимала около двух дней. А здесь может неделю занимать. Здесь у вас все более расслабленно. Мне это, понятное дело, нравится. А там процесс создания музыки это в большей степени конвейер. Впрочем, не хочу сказать ничего особенно неприятного для Запада: к такому стилю довольно скоро привыкаешь, просто учишься самовыражаться в более сжатые сроки. С другой стороны, если говорить о музыкальном менеджменте, то его уровень там, конечно, на порядок выше здешнего. Здесь, я заметил, менеджеры артистов не слишком склонны прислушиваться к чужому мнению, будь оно высказано хоть трижды профессионалом. И из-за этого они часто принимают абсолютно субъективные и совершенно неоправданные решения.

Вы не только саундпродюсер, вы еще и сами пишете музыку. Скажите, как с вашей точки зрения лучше предлагать написанное артистам?

– Тут все зависит от ваших возможностей. Очень многие авторы продают права на свои произведения паблишерам, которые затем предлагают их артистам, пытаются использовать в театральных постановках, в кино, в съемках рекламы. Однако если у вас есть знакомства и связи, лучше, конечно, действовать напрямую – представлять свою музыку непосредственно артистам, их менеджерам. Тогда, по крайней мере, ваш трек будут выбирать не из тысяч, а, скажем, из пятидесяти такого рода предложений.

Вы работали со многими известными артистами. Как вы думаете, есть что –то общее, что объединяет всех больших звезд?

– Есть, конечно. Харизма. Я видел как работает в студии Майкл Джексон. Он стоял в кабине для записи вокала, у микрофона, за стеклом. Но даже сквозь это стекло я чувствовал такую мощь, такую исходящую от него энергию, что у меня мурашки по коже бежали и я с трудом сдерживался от слез.