Зарубежные спикеры

Томми Джи родился в Дании. В 90-х увлекся электронной музыкой, занялся сонграйтерством и саундпродюсированием. Созданные им треки неоднократно занимали высокие места в хит-парадах радиостанций Германии, Австралии, Японии. Работал с Sony Music. И вот теперь приехал в Россию. В начале этой недели Томми провел мастер-класс для студентов факультета «Менеджмент в музыкальном бизнесе и индустрии развлечений» RMA и ответил на возникшие вопросы.

Томми, что привело вас в Россию?

– Это интересный музыкальный рынок, молодой, ему не больше 20 лет. И быстро развивающийся. Чтобы понять, по каким законам он живет, интегрироваться в него, нужно, в частности, проникнуться духом страны, понять, что люди слушают по радио. Вот поэтому я здесь.

А конкретные планы?

– Конкретно меня пригласила студия звукозаписи HitBoxMusic, мы намерены вместе поработать с некоторыми начинающими русскими группами: в частности, есть такая группа 3D.

Я думаю, этот проект может выстрелить не только на российском рынке, но и на восточноевропейском, может быть, на азиатском. В США, в Англии – вряд ли, не позволит уровень английского. Мы сейчас довольно плотно общаемся с их менеджементом, они хотят, чтобы группа звучала абсолютно по-западному. А мы им доказываем, что этого делать не надо, потому, что русская группа, звучащая на сто процентов не по-русски, вряд ли будет иметь большой успех здесь.

А что это за музыка?

– Ну, это поп. Это r’n’b. В общем, мейнстрим. Я, честно сказать, такой музыкой стал заниматься не очень давно. И теперь понимаю, что делать такую музыку значительно сложнее, чем какой-нибудь навороченный электронный андеграунд. В андеграунде ты можешь вообще делать все, что хочешь: лишь бы это тебе было в кайф, лишь бы с твоей стороны это было по- настоящему искренно. По поводу аудитории можно не заморачиваться: ты же на огромную аудиторию не рассчитываешь, а какая-никакая, пусть самая крохотная, практически у любой музыки возникнет. А здесь с мейнстримом все по-другому: нужно беспокоиться о том, как это людям понравится, как ты впишешься в формат радиостанций.

Что касается саундпродюсирования: каким образом это вообще определяется, кто и как должен звучать?

– Разные есть варианты. На Западе чаще всего это направление задает менеджмент артиста, они просто говорят: мы хотим звучать примерно как такой-то – и называют конкретных исполнителей. С другой стороны, если таких пожеланий нет, я, послушав артиста, могу предложить свой вариант звучания. Мы запишем демо, основываясь на моих представлениях, затем обсудим, согласуем его и с артистом, и с менеджментом. Наконец, есть третий вариант: если артист является одновременно еще и автором музыки, если это музыка хорошая, последнее слово относительно того, как она будет звучать, остается именно за артистом.

А вообще – саундпродюсирование, это все-таки в первую очередь творчество или при нынешнем развитии высоких технологий это скорее голое ремесло?

– А это и то, и другое. Потому, что есть два этапа. Первый – когда ты работаешь над идеей, когда ты ее придумываешь, это, конечно, творчество. А второй этап, этап воплощения, это уже в значительной степени ремесло. Хотя и тут я вам скажу: не так важно, какие программы ты используешь – Logic или Cubase, важно как ты их используешь. Хотите создать что-то действительно новое, действительно стоящее, включайте фантазию. И полагайтесь главным образом на свои уши, а не на технические инструкции.

Вы работали на Западе, теперь работаете в России. У вас есть возможность сравнивать. Так в чем разница между вами и нами?

– Знаете, в Америке мы, бывало, по четверо суток из студии не вылезали, сидели там без всякого сна и отдыха. Там в среднем работа над одним треком занимала около двух дней. А здесь может неделю занимать. Здесь у вас все более расслабленно. Мне это, понятное дело, нравится. А там процесс создания музыки это в большей степени конвейер. Впрочем, не хочу сказать ничего особенно неприятного для Запада: к такому стилю довольно скоро привыкаешь, просто учишься самовыражаться в более сжатые сроки. С другой стороны, если говорить о музыкальном менеджменте, то его уровень там, конечно, на порядок выше здешнего. Здесь, я заметил, менеджеры артистов не слишком склонны прислушиваться к чужому мнению, будь оно высказано хоть трижды профессионалом. И из-за этого они часто принимают абсолютно субъективные и совершенно неоправданные решения.

Вы не только саундпродюсер, вы еще и сами пишете музыку. Скажите, как с вашей точки зрения лучше предлагать написанное артистам?

– Тут все зависит от ваших возможностей. Очень многие авторы продают права на свои произведения паблишерам, которые затем предлагают их артистам, пытаются использовать в театральных постановках, в кино, в съемках рекламы. Однако если у вас есть знакомства и связи, лучше, конечно, действовать напрямую – представлять свою музыку непосредственно артистам, их менеджерам. Тогда, по крайней мере, ваш трек будут выбирать не из тысяч, а, скажем, из пятидесяти такого рода предложений.

– Есть, конечно. Харизма. Я видел как работает в студии Майкл Джексон. Он стоял в кабине для записи вокала, у микрофона, за стеклом. Но даже сквозь это стекло я чувствовал такую мощь, такую исходящую от него энергию, что у меня мурашки по коже бежали и я с трудом сдерживался от слез.