Откуда берутся идеи для новых картин и цели, которые нужно стараться в них реализовать, русское кино и необъективные оценки, отрицание существования политического кино и увлечение фотографией... Известный кинорежиссер Юрий Грымов  провел мастер-класс для слушателей специализации «Менеджмент в музыкальной индустрии» Государственного университета управления.

- Юрий, расскажите, каким образом у вас появляются идеи для новых картин? Как вы выбираете, о чем снимать новую картину, думаете ли сразу о том, какую отдачу можно получить?
- Сложный вопрос, он беспокоит и меня самого. Если говорить о кино, то в этой области сейчас все находится в очень неопределенном состоянии. Тем не менее, я стараюсь примерно представлять себе коммерческую составляющую фильмов – на кого рассчитана картина, сколько примерно на ней можно заработать... Но главное здесь заключается в том, что у вас всегда есть возможность выбора – как вы решите, так в итоге и будет. Я, например, снимаю картины только о том, что интересно мне самому.

- В последнее время часто приходится слышать такую фразу, как «русское кино». Так вот что для вас это самое русское кино?
- То, в отношении чего приходится слышать эту фразу, я зачастую не воспринимаю – у меня не получается понять, о чем это кино. Конечно, у нас есть хорошие фильмы, но информация о них редко доходит до широкой аудитории. В результате все идут смотреть те фильмы, о которых говорят с экранов телевизоров и о которых пишут в интернете. Но ведь это все в большинстве случаев необъективно. Я, например, был шокирован, когда один из журналов поставил двойку фильму Ридли Скотта «Совокупность лжи» и четверку фильму «Платон». Однажды ко мне подошла женщина и спросила, нравится ли мне один фильм. Я спросил, почему она об этом меня спрашивает. «Все говорят, что он хороший, а мне не понравился», - ответила она. Так вот я попросил ее беречь такое мнение, именно личное мнение, не похожее на мнения миллионов людей.

- Разве на Западе фильму не могут поставить необъективную оценку?
- Если на Западе в день премьеры о фильме выйдет критическая статья, то у журналиста, который ее написал, есть все шансы быть разоренным. Грубо говоря, там режиссеры не позволяют разрушать свой бизнес – пока фильм показывают в кинотеатрах, негативных заметок о нем не выходит, журналисты не хотят рисковать, и на протяжении пары недель стараются держаться в стороне или делать очень осторожные заявления. У нас же журналист, который совсем недавно писал тексты для женских журналов, запросто может позволить себе раскритиковать ту или иную картину. У нас и в прокате гораздо большим успехом будет пользоваться какая-нибудь комедия, потому что про нее напишут везде, а вот обсуждения чего-то серьезного вы едва ли найдете.

- В таком случае, за что переживаете вы, когда снимаете ту или иную картину?
- Когда я начинаю работать над каким-то проектом, меня беспокоит та или иная тема с чисто человеческой точки зрения. Ну а тема, которая волновала бы меня, всегда найдется. В последнее время в своих проектах я стараюсь реализовать три цели. Во-первых – увлекать и, может быть, отчасти развлекать зрителя. Во-вторых – образовывать как зрителя, так и себя. То есть мне хочется, чтобы в результате просмотра моей картины зритель почерпнул для себя что-то новое, пусть и не в каких-то запредельных объемах, но тем не менее. Ну и третий пункт – поднять себя и зрителя на более высокий духовный уровень. Я очень рад, когда в своих картинах мне удается объединить все три эти составляющие, потому что это действительно очень важно.

- Расскажите поподробнее о последнем пункте...
- Все мы люди и живем в мире, где хватает негатива. Так вот мне хотелось бы, чтобы люди понимали, что, несмотря на это, каждый может оторваться от земли. Да, это очень трудно. Это вообще нереально. Но стать немного выше всего этого можно.

- А что вы можете сказать о политическом кино?
- Я считаю, что его не существует так же, как не существует и исторического кино. Если же слово «политическое» понимать как нечто, несущее социальную нагрузку, то в таком случае многие фильмы можно назвать политическими, но это неправильно.

- Юрий, в свое время вы уделяли свое время такому жанру, как фотография...
- На самом деле я особо не занимался фотографией, это было скорее моим хобби. Превращать увлечение фотографией в профессию мне никогда не хотелось. Да, я выпустил книгу со своими фотографиями, но здесь все непросто – мне нравится процесс, но при этом я считаю себя не самым лучшим фотографом. Переходить в категорию профессионалов я не хочу, потому что в этом случае придется от чего-либо отказаться.

- В чем, на ваш взгляд, заключаются главные проблемы, мешающие развитию кинематографа в России?
- Если бы в нашей стране был решен вопрос пиратства, то все было бы в порядке. Тогда я бы выпускал свои картины только на DVD, не думая о прокате. Почему? Дело в том, что аудитория, которая смотрит кино на DVD, отличается от той, которая ходит в кинотеатры - она более взрослая со всеми вытекающими последствиями. И я с удовольствием выпускал бы кино на дисках, если бы не пиратство. Поверьте, так работать невозможно.

- А почему бы не реализовать у нас в стране модель, которая успешно работает в Америке, где кинопроизводители успешно зарабатывают деньги?
- Такая модель у нас никогда не заработает. В России сборы от проката распределяются между кинотеатром и кинопроизводителям ровно пополам. А теперь посмотрите, каким образом это происходит на Западе: за первую неделю проката кинотеатр получает 10 процентов от кассовых сборов, за вторую – 20, за третью – 30... Кроме того, только в России фильмы показывают на протяжении нескольких недель, ведь на Западе они месяцами не уходят с экранов. По-моему, разница в подходах очевидна.

- Что тогда делать?
- Лично я вижу единственный путь – заявлять о существующих проблемах. Именно поэтому я веду передачу на телеканале A-One, веду блог, общаюсь со студентами... Возможно, это к чему-то и приведет.


Материалы по теме:

    * Юрий Грымов: «В первую очередь, я ориентируюсь на собственное понимание прекрасного»