Если помните, в прошлый раз я обещал, что на «Крейвен Коттедж» мы еще побываем. И обязательно — на футболе. Ну, так вот он и футбол. Лондон. 6 ноября. 11-й тур премьер-лиги. Три часа пополудни. «Фулхэм» — «Астон Вилла».

Ближайшие окрестности «Крейвен Коттедж» за час до начала игры. Обычная предматчевая суета, ничуть не агрессивная. За порядком приглядывают стюарды. Полиция, что называется, обозначает присутствие, но очень немногочисленное и практически незаметное. Кажется, что все идет само собой, все делают, что захотят, что нет никаких правил. Но правила есть. И лучше бы вам их не нарушать.

Вниманию иногородних. Иногородним на время игры предоставляется общежитие в специально отведенных секторах. Только суньтесь на хозяйский stand в своих цветах или со своими песнями. И будет вам полный eject, причем без права обжалования приговора. Ни пересесть к своим, ни получить компенсацию за конфискованный билет уже не получится. Хотя в принципе иногородних и вообще гостей на «Крейвен Коттедж» привечают.

Десять с небольшим лет назад, когда «Фулхэм» еще барахтался в чемпионшипе, средняя посещаемость здесь не превышала 4 тысяч человек на игре. А нынче она приближается к абсолютному для 25-тысячной арены показателю — 24800-24900, что-то, одним словом, в этом районе. Соответственно, и доход клуба в match day колеблется от 700 тысяч фунтов до миллиона, в зависимости от того, с кем игра: с «Манчестер Юнайтед» или, может быть, с «Сандерлендом». На «Сандерленд», понятное дело, билетный ценник выставляется поскромней.

И как, спрашивается, удалось добиться столь впечатляющего прогресса? Ясно, что десять подряд сезонов в премьер-лиге — не шутка. Ясно, что интерес болельщиков к этому турниру априори повыше, чем к чемпионшипу. Но, положа руку на сердце, не выехал бы «Фулхэм» на одном только домашнем интересе. Потому, что чтобы такой интерес в тонусе поддерживать, нужны реальные достижения. А «Фулхэм», он ведь не «Манчестер», не «Челси», не «Ливерпуль» и даже не «Арсенал»: прошлый сезон двенадцатым доехал, теперь шестнадцатым ковыляет. А народу — полный стадион. Как так? Олли Дейл, здешний коммерческий директор, феномен объясняет комплексно. С одной стороны, конечно, всевозможными программами по работе с болельщиками: они их там начинают подращивать с молодых ногтей. Вот есть, например, такая программа: ходят футболисты по окрестным школам и книжки с детьми читают. Олли Дейл говорит: лет через десять-пятнадцать дети эти станут болельщиками, и теперь уже понятно, чьими.

Это, конечно, когда еще сработает... Но они как-то, знаете, не суетятся, гнут и гнут свое.

Впрочем, это не единственное объяснение высокой посещаемости, и даже, пожалуй, не главное. А главное — как раз в том и состоит, что в определенном смысле для «Фулхэма» что свои болельщики, что чужие — разницы особой нет. И те за билеты платят, и эти — ну и славно. Так что если по регламенту той же «Астон Вилле» на выездном матче положены всего пять процентов зрительских мест, то по доброй воле Олли Дейла — столько, сколько сам он «Вилле» дать сможет, не обидев, естественно, своих. Ну, хотят люди, ну, готовы платить, так чего же их и не пустить, коли есть свободные места? Ах, они баланс нарушить могут? Ах, может так случится, что «Фулхэм» домашнюю игру как будто в гостях сгоняет? На такие и им подобные реплики мистер Дейл отвечает просто. «Я, — говорит, — коммерческий директор. Понимаете, коммерческий? Отвечаю за доходы клуба. А раз так, значит все билеты должны быть проданы».

Очень, кстати, актуальное заявление. В буквальном смысле слова злободневное, и особенно — для нас. Потому, что это ведь у нас через пару дней состоится матч, который живьем могли бы посмотреть восемьдесят тысяч человек. А посмотрят в итоге восемнадцать. Очевидно, что принимая решение об искусственном сужении адитории, профессиональный клуб, чей президент слывет у нас яростным поборником перевода футбольного хозяйства на сугубо коммерческие рельсы, о коммерции думал в последнюю очередь.

И это странно.

До начала игры минут тридцать. Пора уже и горло промочить, в самом-то деле. Пинта упоительного «Карлинга» в буфете на «Крейвен Коттедж» станет вам в 4 фунта. Только учтите: на трибуну с «Карлингом» нельзя. А с тем, что покрепче — и подавно. Впрочем, справедливости ради стоит отметить, что все, что покрепче «Карлинга», здесь отпускается исключительно обитателям вип-лож. Причем даже если вы выбились в эти самые обитатели, даже если заплатили 200 фунтов за разовый билет, глупо рассчитывать на то, что уж после этого-то вам никто и ни в чем перечить не станет, а только подливать будут. Ничего подобного. Во-первых, острые напитки — вот досада! — в означенные 200 фунтов не укладываются, только закуска. А во-вторых, даже не поскупившись на дополнительные расходы, вы и после этого не сможете чувствовать себя абсолютным хозяином положения. Потому, что ровно за пятнадцать минут до начала игры в ложу к вам заявится вежливый, но непреклонный юноша в форменной курточке и сноровисто перекроет вид на поле, опустив жалюзи. А на ваши недоуменные возгласы — дескать, как так, мы в своем праве! — объяснит: нет, не в своем.

Короче говоря, правило там такое: хотите пить — пейте, конечно, что с вами делать. Но тогда вас запрут в вашей очень важной ложе, и футбол вы будете смотреть не живьем, а по телевизору. А если хотите все-таки живьем, то добро пожаловать на прилегающую к ложе трибуну. Но — уже без напитков. А? Хитро придумано. И главное, обоснование они всему этому хорошее подвели, трогательное: это, мол, для того так устроено, чтобы граждане не напивались до бесчувствия — для здоровья это очень вредно.

Им, англичанам, сложно представить себе, что кто-то, уже прибыв на стадион, может предпочесть живому зрелищу телевизионную картинку. И, главное, ради чего?! Ну, а нам-то, конечно, проще...

Впрочем, я, кажется, сильно отвлекся. Тема, спору нет, важная, но лучше мы ее пока оставим.

Пока суппортеры за периметром трибун разминаются пивом, разминка начинается и на поле. Австралиец Марк Шварцер, главная на сегодняшний день звезда «Фулхэма», готовится провести в его воротах очередные полтора часа своей катящейся к финалу футбольной жизни. Марку уже 38, но, несмотря на это, минувшим летом он мог оказаться не где-нибудь, а в «Арсенале». За него вроде бы давали 3,5 миллиона — для пожилого вратаря сумма вовсе не оскорбительная — но тезка Хьюз, главный тренер, и слушать ничего не захотел. Отрезал: «Если мы хотим хоть чего-то в этой жизни добиться, нам совершенно необходимо сохранить Марка». Ну, а что же сам Марк? Сам Марк только и промолвил: «Увы, я не становлюсь моложе. А для себя всегда хочется лучшего». И с этими словами остался в «Фулхэме».

Еще один нездешний талант в заявке «Фулхэма», форвард Мусса Дембеле. Его купили незадолго до начала сезона, в напарники Бобби Заморе, но уже очень скоро Муссе пришлось выдвинуться на первые роли, причем произошло это при весьма печальных обстоятельствах. Бедняга Бобби... Он ведь тоже уже не молод. Помладше, конечно, старины Марка, но Марк — вратарь, а Бобби — нападающий, так что 29 лет для него — не ранняя заря. Тем не менее, когда бы не травма, прошлым летом он вполне мог бы пригодиться англичанам в ЮАР. А этой осенью... Этой осенью ему снова не пофартило. Едва излечившись, вышел против «Вулверхэмптона» и попал под Карла Хенри. В итоге — перелом лодыжки, разрыв связок... Мусса тогда, правда, «волкам» отомстил: положил два, и этого хватило для минимальной победы. Перспективный парень, ну, да мы его еще увидим, причем, скорее всего, прямо сегодня. В игре за Бельгию.

Вот, собственно, и начался матч. Типичная такая игра середняков премьер-лиги. Злая, быстрая, упорная. Без изыска, но с нервом. С голами на последних минутах. У «Астон Виллы» — на сорок первой. У хозяев — аж на девяносто третьей. В общем, спасся «Фулхэм». А как спасся, смотрите сами.

Чем помимо прочего хорош «Крейвен Коттедж», так это тем, что на нем прямо во время игры есть на что взглянуть и помимо футбола. Вот, допустим, вид с балкона одной из VIP-лож на Putney Stand. Ну разве не красота? Неторопливое течение Темзы, не обремененной береговым гранитом, ранний осенний закат. На том берегу — лодочная станция, ровесница стадиона. Фото я сделал в перерыве, а весь первый тайм там, на реке, шла какая-то гребная гонка. Какие —то байдарочники там соревновались и я, признаться, на них временами отвлекался. Потом, уже в перерыве, мне долго выказывали свою неподдельную симпатию расположившиеся на набережной любители пива неопределенной клубной ориентации. А после я увлекся фанатами «Виллы». Благо, сидели мы на одной трибуне.

Они сначала просто пели. Про то, как во владениях «Виллы» никогда не заходит солнце. Про то, как стоит только взглянуть на игру ее, как уносятся прочь все печали и горести. Про то, как, пав на колени, они плакали в «ту ночь» двадцать восемь лет назад, плакали от счастья, что им покорился «величайший Кубок из всех, что только есть на свете».

А потом вдруг глядим: весь нижний ярус стоит и размахивает ботинками, кедами, туфлями — кто чем. И что-то кричат.

Прислушались, слова такие: «If You Love Aston Villa, Shoes Off!». Кое-как расспросили соседа-бирмингемца, давно ли у них так болеют? Сосед, поспешно стаскивая ботинок, говорит: «Уж и не знаю. Я вообще-то на наших часто хожу, но такого еще не видел».

В общем, нам повезло. Похоже, мы присутствовали при рождении традиции.

А потом футбол кончился.

Кончается и эта заметка.

Доведется ли мне еще раз побывать на «Крейвен Коттедж»?

Я не знаю.

Но я надеюсь.

Петр БРАНТОВ

P.S. Тo be continued...