Екатерина Муромцева заявила о себе в 2015 году, сделав выставку в бывшем Институте философии РАН, в основу которой были положены воспоминания обитателей Философского Дома. Сегодня художница делает художественные проекты с пожилыми людьми, выставляется в крупнейших музеях и галереях. В ноябре 2019 года Муромцева также стала победительницей ежегодной программы Present Continuous фонда V–A–C и Музея современного искусства Антверпена (M HKA). В интервью «Артгиду» она рассказала о политическом измерении своих художественных практик, отношении к любительскому искусству и работе с жителями домов престарелых.

 

Татьяна Сохарева: Недавно вы стали победительницей программы Present Continuous фонда V–A–C и Музея современного искусства Антверпена (M HKA). На каком этапе сейчас эта история?

Екатерина Муромцева: На этапе формирования. Сначала музей заинтересовался моими акварелями, но потом остановил свой выбор на инсталляции «Без четверти двенадцать», которая первый раз выставлялась в XL Галерее. Это тридцать метров графики на прозрачных пленках, которые вращаются на трех механических установках по кругу. Я очень рада, что выбрали эту работу, так как она очень хрупкая и многосоставная, за ней нужен особый уход. Сейчас мы ждем, пока ее перевезут на новое место, а потом уже будем думать о выставке.

 

Т.С.: В акварельных работах у вас часто возникает образ толпы, коллективного тела, лишенного индивидуализма. Расскажите о нем подробнее. Он как-то трансформировался со временем?

Е.М.: Изначально этот образ, наверное, был более пассивным и обобщающим. Впервые он возник в работах из серии «Больше нас» в 2017 году. С его помощью я хотела показать, как чувствуют себя люди, лишенные права быть субъектами политики. Думаю, нам всем хорошо знакомо это состояние. Политика действует на нас извне, мы почти не можем в ней по-настоящему участвовать, потому что любое активное несогласие и солидарность немедленно пресекаются. Моя последняя работа на эту тему — «Пикет» — была создана прошлым летом, в связи с историей Ивана Голунова. Это отдельные фигуры с плакатами в руках, которые я рисовала по фотографиям людей, стоявших в одиночном пикете в защиту журналиста. Здесь уже не обобщающий образ, а конкретные люди, солидарность и горизонтальные связи. Так что да, можно сказать, что этот образ трансформировался и стал более активным.

Читать далее…