Вновь в начале наступившего года в редакции «Артгида» за круглым столом собрались куратор факультета «Арт-менеджмент и галерейный бизнес» Николай Палажченко, куратор Музея «Гараж» Екатерина Иноземцева, арт-критик Валентин Дьяконов и шеф-редактор «Артгида» Мария Кравцова, чтобы выяснить, сбылись ли их прогнозы относительно российского современного искусства на 2015 год и обсудить, каким будет 2016-й. Предлагаем вашему вниманию этот материал.

Мария Кравцова: Год назад мы встречались с вами за этим столом, чтобы попытаться представить, каким будет для искусства и художественной среды 2015 год. Как я помню, все были согласны с тем, что художественная индустрия находится в процессе трансформации, вызванной как ее эволюционным развитием, так и внешними факторами, например, экономическим и политическим кризисом. Наша сегодняшняя задача — понять, какие из обозначенных год назад трендов получили действительное продолжение в 2015 году, а какие предсказания оказались ошибочными. Начнем с первой и самой очевидной из сформулированных нами год назад тенденций: «В ближайшем будущем нас ожидает перегруппировка институциональных, музейных и кураторских сил, заморозка всех бюджетов на искусство». Этот очевидный тренд связан с ростом курса валют и значительным повсеместным ухудшением финансового самочувствия, вызванного системным кризисом российской экономики. Что к этому еще можно добавить? Можно говорить даже не о заморозке, а об отзыве бюджетов у культурных институций, когда задним числом сокращались уже утвержденные на 2015 год бюджеты. Об этом мне в начале года говорили многие представители музеев, жалуясь на то, что нет денег на уже утвержденные проекты. Тем не менее можно говорить о том, что из этой ситуации все вышли более чем достойно: в 2015 году в Москве было показано много серьезных проектов, на которых не было денег еще в начале года. Интереснее обсудить другое — перегруппировку институционных, музейных и кураторских сил, которую нам год назад пообещала Екатерина Иноземцева.

Валентин Дьяконов: Главное событие в этом контексте — приход Зельфиры Трегуловой в Третьяковскую галерею в качестве нового директора...

Николай Палажченко: Да, но это лишь одна из перегруппировок, и далеко не единственная. Я думаю, что главный итог года заключается в том, что сегодня мы видим явную тенденцию к уменьшению институционального влияния галерей и увеличению значения музеев. Это началось не сегодня, а еще в конце нулевых, но именно сейчас это оформилось в отчетливый тренд. Раньше именно галереи задавали правила игры и были субъектами влияния, сегодня они превратились в торговые площадки...

В.Д.: Или в лучшем случае в продюсерские центры...

Н.П.: Но факт остается фактом: влияние галерей на среду сильно уменьшилось. Я сейчас внимательно слежу за галереями, которые открылись в прошлом и позапрошлом годах, а таких немало, и могу сказать, что их масштаб и потенциал несопоставим с масштабом и потенциалом галерей из девяностых — нулевых. Титаны перестали играть в эти игры: Айдан закрыла галерею и окончательно выбрала карьеру художника, у Гельмана вообще какой-то путь Икара, Селина из галериста превратилась в invited curator и делает очень хорошие выставки, но это образцы качественного кураторского высказывания, а не те выставки, которые переворачивают ситуацию.

М.К.: Не соглашусь с тобой. Проект «Реконструкция», который стал триггером пронизывающей сегодня всю культурную среду ностальгии по эпохе Елицина, в общем-то, был сделан совсем недавно, в конце 2013 и начале 2014 года. В этом году Селина представила ретроспективу Владислава Мамышева-Монро «Архив М», которая получила высокую оценку в профессиональной среде.

Н.П.: Да, «Архив М» — один из лучших проектов года, но я хочу сделать акцент на другом. Это поколение (причем я говорю не только о кураторах, но и о художниках) то ли зажевало слишком большой кусок, но не смогло его проглотить, то ли подустало к концу нулевых, но факт остается фактом — влияние этого поколения уменьшается. Однако есть и другой момент. Среди представителей нового поколения нет фигур тех же масштабов, что были в предыдущем поколении. И если предыдущее поколение само выстраивало эту систему, то молодой человек сегодня может либо встроиться в нее, либо как-то себя с ней соотнести. И у этого нового поколения не просматривается амбиции создать принципиально новый контекст, перевернуть ситуацию или как-то радикально на нее повлиять. Они все пытаются плыть в общем потоке, но если раньше этот поток наполняли собой люди, которые претендовали на то, чтобы его направлять, то сейчас все это напоминает растекшуюся в разные стороны лужу грязи.

Екатерина Иноземцева: Возвращаясь к теме перегруппировки внутри сообщества. В 2015 году произошла еще одна важная вещь — директорские кресла нескольких федеральных музеев были заняты новыми людьми или — как в случае с ГМИИ — начались активные изменения уже под новым руководством.

Н.П.: Марина Лошак директор Пушкинского уже три года...

Е.И.: Если раньше федеральные музеи представляли собой силы если не откровенно враждебные современным культурным практикам, то во многом противоположные им, то сегодня все изменилось. Современное искусство становится программной частью актуальных музейных практик. До реального взаимодействия, скорее всего, дело дойдет не скоро, но на наших глазах возникает единое поле, на котором можно не только вступать в диалог, но и работать.

Н.П.: В основном на уровне надежд.

Е.И.: Но сегодня тема больших надежд как никогда актуальна.

Читать далее…